След пираньи - Страница 19

– Может, они еще и описывают, как я на глазах у них мочил кого-то? – хмыкнул Мазур, не поднимая глаз.

– Не танцуй. Сам прекрасно знаешь, что они описывают.

– Ну, тогда, может, и проведем опознание по всей форме? – спросил Мазур. Кивнул на стену. – Эти фокусы с зеркалами, насколько помню, совершенно незаконные…

Бортко яростно сопел.

– Сам знаю, – сказал он, немного остынув. – А незаконные они потому, что на законное опознание у меня санкции нет и никто мне ее не даст. Ты ж у нас со всех сторон прикрытый, супермен хренов, из-за тебя меня генералы раком ставить будут… И свои, и чужие. Так что выпорхнешь ты отсюда, весь в белом, а я останусь понятно в чем… – Он окончательно успокоился, сел у стола, закурил. Глядя в пол, громко спросил:

– Все его опознали?

– Все, – сказал сидящий у двери.

– А толку-то от этого… – поднял на Мазура злой и упрямый взгляд. – Так вот, Ихтиандр, – нисколечко не верю, что тут имеют место некие шпионские игрища. Я, конечно, полный болван во всем, что касается шпионажа, но в этой комнатушке сижу давно и этот город знаю вдоль-поперек. Ты мимоходом вляпался в некую уголовщину, вылез из нее благодаря выучке, положил кучу трупов, да вот жену не уберег… Так мне вещует опыт, а опыта у меня богато. Так оно все и было. И никак иначе. Я не требую, чтобы мне выдавали государственные тайны, но обо всем, что касается моих клиентов, хочу знать как можно больше. Усек?

– Я могу идти?

– А ты мудак, – сказал Бортко. – Уж прости за прямоту.

– Какой есть.

– Может, фотографии с кладбища показать?

– Чтобы я озлился и помог следствию? – хмыкнул Мазур, уже успевший встать. – Не пойдет, точнее, не выйдет. Ты уж извини, но что-то мне не верится, будто тебе удастся чего-нибудь путного достичь… Уж мне-то виднее, – усмехнулся он горько. – Право слово, виднее.

Они стояли по обе стороны стола и смотрели друг другу в глаза. Сидевший у двери, казалось, и не дышит вовсе. Мазур и в самом деле чувствовал себя чуточку подонком – но он и впрямь не верил, что Ведмедю удастся чего-то добиться: не тот расклад, не тот народ. Все концы обрублены, иные сам рубил…

– Ну ладно, – сказал Бортко. – Сам попытаюсь. Есть, знаешь ли, опыт…

– Бог в помощь, – вежливо сказал Мазур.

Повернулся к двери. Неприметный парень невольно дернулся, собираясь загородить дорогу, но Мазур краешком глаза отметил, что полковник остановил его жестом. И пробасил в спину:

– Ты запомни для сведения, Ихтиандр: это у себя там ты – король. Морской царь. А если ты в моем городе во что-нибудь такое влипнешь – могут и генералы не спасти. И пока ты здесь, я с тебя не слезу, честно предупреждаю….

– Учту, – сказал Мазур, четко повернулся через левое плечо и вышел.

Шагал по коридорам, не различая встречных, в голове была совершеннейшая каша. Только сейчас ему стало приходить в голову, что игра пошла гораздо серьезнее, чем представлялось. Если профессионализм тех, кто пытался расколоть их вчера, еще можно было свалить на пресловутые «мафиозные структуры», то ночной взрыв (похоже, совпавший по времени с событиями на кладбище) как-то особенно уж неприятно щемил сердце. Стоит только представить, что это не наглость, а уверенность в себе, – многое предстает совсем иначе…

Он чуть ли не запрыгнул в машину, яростно хлопнул дверцей. Кацуба неторопливо вынул из уха черный шарик на кольчатом шнуре, пожал плечами:

– Интересное кино…

– Все слышал?

– Естественно.

– Как думаешь, он не блефовал насчет кладбища?

– Так проверить-то – минута дела, – сказал Кацуба. – И не проходит у меня впечатление, что ты, голубь, нас втравил в паскуднейшую историю…

– А ты на моем месте сидел бы сложа руки?

– Да я ж тебя не упрекаю, – сказал Кацуба. – Просто паскудных историй терпеть не могу – потому что работать заставляют, как папу Карло, чтобы их затушевать… А ты за меня работать не будешь, понятное дело.

– Хочешь, поработаю, – равнодушно отмахнулся Мазур.

– Ох, смотри, голубь, – хитро глянул на него Кацуба. – Поймаю на слове, у меня это запросто, а у генерала еще проще… – Он смотрел насмешливо и непонятно. – Помнишь «Джентльменов удачи»? «Косой, ты нырять умеешь?»

– Ладно, поехали, – нетерпеливо пошевелился Мазур.

– Погоди, – сказал сквозь зубы майор. – Сейчас вся эта орава на красный остановится – я и рвану. И хвостик получится заблокированным… Башкой не верти! – прошипел он. – В зеркальце глянь с равнодушным видом, развались, сигаретку вытащи, словно мы тут еще час проторчать собрались за дружеской беседой – или ждем кого…

Мазур посмотрел в зеркальце, но ничего особенного не усмотрел – поблизости, по обеим обочинам улицы с односторонним движением, стояло несколько припаркованных машин, и люди сидели в трех из них.

– Который? – спросил он тихо.

– Вон та «семерочка» цвета мышиного помета, – оскалился Кацуба. – Только она нас не с самого начала пасла – когда выехали с базы, у зверосовхоза на хвост села совсем другая, а этим нас уже где-то в центре передали… Ребятки наглые, если полезли за нами к самому РУОП, – только это еще ни о чем не говорит, в смысле возможной идентификации… опа!

Мазур ждал рывка, но Кацуба рванул машину в самый неожиданный момент, так что каперанга швырнуло назад, и он выронил за окно едва прикуренную сигарету. С хищной улыбкой под реденькими усиками Кацуба выписал крутой вираж, под отчаянный визг покрышек ушел влево, на красный, разминувшись в паре микронов с дернувшейся было на зеленый «Газелью», из-под колес брызнули воробьями прохожие – это майор с великолепным пренебрежением к правилам хорошего тона проскочил прямо по кромке тротуара. Машина промчалась до очередного светофора, оставляя сзади скрип тормозов и разноголосую матерщину клаксонов, свернула на зеленый, начертила еще пару виражей, наконец неспешно, вполне культурно влилась в поток на Энгельса, уже ничем не выделяясь. Никакой хвост удержаться бы не смог.